Первый караван в Ауровиль

Три ауровильца первого каравана: Жерар Марешаль, Джанака и Франсуа Готье.

Три ауровильца первого каравана: Жерар Марешаль, Джанака и Франсуа Готье.

Первый караван в Ауровиль

Auroville Today, Issue No. 308, March 2015

Перевод с английского группы «Тапасья»
под редакцией Н.Потемкиной

В прошлом году мы отметили 40-ю годовщину прибытия в Ауровиль второго “каравана”. Этот караван, как и первый, несколькими годами раньше, состоял из разношерстной группы людей, которые  на автомобилях отправились из Франции за тридевять земель, чтобы предложить свою энергию и свой идеализм Матери для воплощения Её Мечты.  Многие потом уехали – слишком суровым оказалось столкновение с реальностью – а некоторые  уже умерли. Но эти два каравана занимают исключительное место в истории Ауровиля, не столько из-за их влияния на будущее развитие Ауровиля, хотя это и не лишено оснований, но потому, что они воплощают  собой дух времени, который объединял стремление к свободе 60-ых  с жаждой новых форм и новых начинаний.

15 августа 1969 года первый караван, состоящий из 14 человек, выехал из Парижа и прибыл в Ауровиль в начале октября. “Ауровиль Тудэй” побеседовал с тремя участниками каравана, которые до сих пор живут в Ауровиле – с Жераром Марешалем, Джанакой и Франсуа Готье.

Ауровиль Тудэй: Что стало отправной точкой возникновения первого каравана?

Жерар: Винченцо было необходимо вернуться во Францию, чтобы сделать операцию, тогда Мать сказала, чтобы он вернулся назад с людьми, материалами и инструментами, и дала своё благословение для организации этого каравана.

Как каждый из вас узнал о караване?

Жерар: Однажды друг, живущий по соседству, показал мне листовку, в которой Мать рассказывала об Ауровиле. Из листовки я узнал, что в Ауровиле не будет полиции, денег, армии и подумал, что это то, что мне нужно. Это было в 1968 году и очень совпадало с тем, что происходило вокруг. К тому же, я хотел стать профессиональным фотографом и попутешествовать где-нибудь, чтобы сделать свой фотоальбом. Я пошел в офис Ассоциации Ауровиля, и мне сказали, что в Ауровиль  собирается отправиться караван.

Джанака: Я с 1965 года  поддерживал связь с Матерью. Сначала я хотел поехать жить в Ашрам, но затем Павитра прислал мне некоторую литературу об Ауровиле, и мне показалось это более интересным. Я посетил Ассоциацию Ауровиля в Париже, а также встретился с Роже. Там я познакомился с Винченцо, который рассказал мне о караване. Я сразу же сказал “да”.

Франсуа: Я узнал случайно. Отец моего лучшего друга был Губернатором Пондичерри. Мой друг вернулся из Пондичерри в 1968 году, и это он рассказал мне о планируемом караване. Я ничего не знал ни об Ауровиле, ни о Шри Ауробиндо, ни о Матери, но я подумал, что это был бы хороший способ начать мое кругосветное путешествие. Ауровиль как таковой меня не интересовал.

Значит там, в этом караване, были разные люди, и некоторые из них знали об Ауровиле, а некоторые нет?

Франсуа: Алан Моньер, Себастьян и Винченцо уже приехали из Пондичерри, где они встречались с Матерью. Алан и Винченцо были лидерами, а остальные  не были в Ауровиле и не знали друг друга.

Был ли какой-то отбор? Должны ли вы были посылать свои фото Матери?

Джанака: Да. Мы встречались с Роже, и он хотел знать, кто собирается отправиться в Индию с караваном. Он хотел сам отобрать людей, но мы уже отправили свои фотографии Матери.

Вы отправились из Парижа в ночь на 15-е августа.

Джанака: Да, но прежде мы работали в течение шести месяцев над починкой транспортных средств: двух фургонов и нескольких легковых автомобилей. Все они были подержанными, в не очень хорошем состоянии. А мы должны были проехать на них до Индии 12000 километров через Германию, Австрию, Югославию, Грецию, Турцию, Иран, Афганистан и Пакистан.

Выдержал ли транспорт?

Франсуа: Нет. Главной проблемой были маслосборники фургонов, которые постоянно ломались из-за того, что  были расположены настолько низко, что бились о дорогу.

Джанака: Мы ремонтировали маслосборник с помощью клея «Аралдайт» и тряпок, используя газовую горелку, чтобы высушить клей. На это уходили часы. Затем мы всё это устанавливали на место, а проехав всего лишь километр: бах! и снова пробито. Такое случалось также и в пустыне, где у нас не было ни воды, ни пищи. Позже сломались коробки передач у двух фургонов, и два маленьких автомобиля должны были тянуть их  8000 километров, потому что все оборудование находилось в фургонах. А буксировочные тросы то и дело рвались …

Франсуа: В Турции, когда Даниэль вела автомобиль, мы попали в аварию. Её занесло на повороте, и фургон перевернулся. Нам потребовался капитальный ремонт, чтобы отрезать верх и сделать новую раму. Мы застряли там на 10 дней, жили в палатках. Это было напряжённое время, потому что  неподалёку дислоцировались солдаты, которые  совсем не были милыми парнями, и девушек приходилось защищать. Ночью мы вынуждены были нести караул.

Помогли ли вам эти испытания стать одной командой?

Джанака: Нет. Что касается меня, то я не ощущал никакого единства.

Франсуа: Это совсем не было  беззаботной поездкой. Не было никакого осмотра достопримечательностей, потому что Винченцо хотел добраться до Ауровиля как можно скорее, и он знал, что фургоны были в плохом состоянии. Жерар, Кришна и я хорошо ладили друг с другом, но лидеры, Алан и Винченцо, часто конфликтовали. У нас был фургон, который мы использовали как кухню, и Алан обычно помещал там фотографию Матери, а Винченцо убирал её. Это было главным источником напряженности:  уже тогда шло противостояние «ментального» мира  и «витального»! Затем, в Турции, Винченцо захотел меня выгнать. Я курил, и он чувствовал, что я не подхожу. Но вмешался Кришна и сказал, что он не может так поступить.

Джанака: Мы гнали как сумасшедшие, часто по ночам, и это только усиливало напряженность между нами. Нам потребовалось только пять недель, чтобы доехать до Дели, и ещё неделя, чтобы добраться до Ауровиля, куда мы прибыли в начале октября.

Франсуа: Пребывание в Дели стало очень важной вехой для меня. Мы из Лахора ехали всю ночь и добрались до Дели рано утром. Мы поехали в делийский Ашрам Шри Ауробиндо.  Мы впервые оказались в подобной атмосфере, и я был ею пленён. Это было красивое место, и тем же вечером, на закате, я взобрался на крышу одного из фургонов и начал читать Шри Ауробиндо. И когда я прочёл несколько строк, что-то ёкнуло во мне. Я ничего не знал об Индии и об Ауровиле, но внезапно, в интуитивной вспышке, я сразу понял очень многое. Я понял, что я приехал к себе домой, что Индия была тем местом, где мне и следовало быть, и что я собираюсь  остаться  с Матерью. Внезапно я осознал, что я останусь в Индии до конца своей жизни. Это был очень сильный опыт.

Чтобы поприветствовать нас, Роже и Наваджата даже прилетели в Дели, и рассказали нам об Ауровиле. Я думаю, что они были немного разочарованы тем, кого они увидели. Возможно, они ожидали людей постарше и с навыками, а мы были молодыми и неопытными. В то время Роже скрыл свои чувства, но позже, в Ауровиле, он ясно дал понять, что, по его мнению, мы не подходим.

 Но Мать видела ваши фотографии …

Жерар: С Матерью все было иначе. В Агенде вы можете прочитать, как кто-то жаловался на нас, ребят из «Аспирэйшен», на то, какие мы были буйные, курящие и непригодные для работы: мы воплощали в себе все грехи мира! И этот человек спросил, не могли бы Ашрамиты переехать жить в Ауровиль, так как, совершенно очевидно, что они больше подходят для этой работы. Но Мать ответила: “Нет, нет”. На счёт этого она была очень категорична. Она сказала: «Я позабочусь об этих молодых людях». Она хотела сделать с нами нечто особенное …

15 августа 1969г. члены первого каравана отправляются из Парижа (крайний слева Жерар, крайний справа Джанака, рядом с Франсуа)

15 августа 1969г. члены первого каравана отправляются из Парижа (крайний слева Жерар, крайний справа Джанака, рядом с Франсуа)

Вы можете вспомнить момент вашего приезда?

Джанака: Мы прибыли в “Промис” очень уставшими, так как ехали всю ночь. Кто-то произнёс в честь нашего приезда речь, и Браун Тагор сделал фотографию нашей группы.

Франсуа: Мы ожидали увидеть город, но не увидели ничего!

Возникало ли у вас хотя бы  на мгновение чувство, что вы совершили ошибку? Что вы напрасно проделали весь этот путь?

Все: Нет.

Жерар: Это скорее было странно, нежели разочаровывало. Что до меня, то всё изменилось, когда пришли люди,  красивые и белокурые, и предложили поехать в Аспирэйшен.

Франсуа: В первый раз мы въезжали в Ауровиль по дороге «Джипмер» ( англ. аббрив. JIPMER – Медицинский Научно Исследовательский Институт им. Дж Неру – прим. ред.). Вокруг ничего не было! Только несколько пальм, синее небо и красная земля. Это было поразительно. Тогда мы должны были проехать через деревню Кулапалаям, так как иного пути в общину Аспирэйшен не было, и мне запомнилось то, что жители деревни смотрели на нас очень недружелюбно. В конце концов, мы добрались в Аспирэйшен, которая фактически была построена для нас. Поездка была сложной и без какого бы то ни было комфорта, нам даже приходилось ночевать на улице, а здесь нас ждали уютные дома с чистыми ванными комнатами.

Есть ли у вас какие-либо яркие воспоминания о путешествии каравана? Ходили ли о караване  какие-либо ”легенды”?

Франсуа: Я помню, что Себастьян любил смотреть на звезды. Он забирался на крышу фургона и смотрел на них часами. Еще, как-то ночью, его заперли в Тадж-Махале. Было полнолуние, и он провел ночь, блуждая в садах. Я думаю, что это был очень важный опыт для него.

Джанака: Я помню, в Афганистане было очень опасно. Однажды ночью мы ехали по Афганистану, и, вдруг, мы подъехали к блокпосту на дороге, где дежурили вооруженные парни. Мы остановились и вышли из машины. Мы поговорили, они осмотрели наши машины и отпустили. Возможно, нам надо было что-то заплатить.

Франсуа: Конечно, помогло то, что Кришна был мусульманином. Он знал, что сказать в таких случаях.

Когда вы прибыли в Ауровиль, была ли у Роже рабочая программа для вас?

Джанака: Было много встреч. Роже и Гилберт приезжали из Пондичерри и рассказывали нам о сознании истинных ауровильцев. Несмотря на то, что мы уважали людей, подобных им, но именно нам приходилось изо дня в день сталкиваться с трудностями жизни в Ауровиле. Так что, когда они приезжали из Пондичерри в красивой одежде на своих автомобилях, чтобы рассказывать нам, как воплощать идеалы Ауровиля, нам было трудно это принять.

Жерар: Мы слегка потерялись. У нас не было никаких навыков. По-моему, нашей первой работой была посадка деревьев в Аспирейшен.

Джанака: Помимо озеленения и посадки деревьев в те дни мы еще готовили пищу и работали в механической мастерской Toujours-Mieux (фр. Всё Время Лучше – ред.).

Франсуа: Мы много пережили во время первого муссона. До этого мы понятия не имели, что такое муссон, он начался примерно через неделю после нашего приезда. Помню, после этих обильных дождей всё покрылось грибком и начало гнить, и мы не могли никуда пройти: не было никаких дорог. После  муссона наступила жара и стало очень пыльно.

Несмотря на это, почти все участники путешествия остались в Ауровиле на некоторое время.

Франсуа: Большинство из этих людей прожили в Ауровиле по меньшей мере по 3 года. Я думаю, уход Матери был неким переломным моментом. После этого люди начали уезжать. Но наша троица всё еще здесь, а Себастьян сейчас живет в Ашраме.

Жерар: Один раз, в 1970 году, я попытался уехать. Я планировал лететь в Канаду через Катманду. Но когда я приземлился в Катманду, я осознал, что только одно важно – это Мать и Ауровиль, и я вернулся. Тогда я понял, что мне необходимо остаться.

Джанака: Я уехал через  год. У меня были трудности  с проживанием в коммуне, и моя жена, которая приехала с караваном,  вернулась во Францию, а я скучал по ней. Я отправился к Материи и сказал ей, что решил вернуться. Она посмотрела на меня с улыбкой и сказала: “Будет лучше, если ты останешься здесь, малыш”. Я повторил ей, что  хочу вернуться. Она взглянула на меня, и я понял, что могу вернуться. Мать оплатила мой авиабилет, т.к. у меня не было денег. Потом я часто возвращался в зимние месяцы, чтобы поработать в Матримандире, а в 1988 году я приехал насовсем.

Франсуа: Мне нравился Ашрам, я часто ходил на Самадхи и встречался с Сатпремом; в то время, было очень легко с ним встретиться. Потом я переехал на 3 месяца в Голконду, а когда мои деньги закончились, Сатпрем спросил у Матери, не мог бы я стать ашрамитом. Она согласилась и устроила меня работать в саду, где  выращивали цветы для Самадхи. Я жил там 7 лет и был очень счастлив. Но после ухода Матери всё стало меняться. И я вернулся в Ауровиль в 1977г. Это было нелёгкое возвращение, потому что как раз в это  время возникли все эти проблем с Обществом Шри Ауробиндо.

Чем был важен караван?

Франсуа: В то время в Ауровиле уже жило несколько человек, но я думаю, что Ауровиль начал по- настоящему развиваться, только когда  приехали мы. Комьюнити Аспирэйшен сыграла очень важную роль в ранней истории Ауровиля, и этот караван дал толчок Ауровилю, несмотря на ошибки и недостатки входивших в него людей. Всё началось с этого.

Жерар: Мы чувствовали, что у Матери были планы в отношении людей, которые приехали с караваном. У меня было множество проблем в самом начале,  я не знал что делать, но я знал, что она готовит нас к чему-то. Когда в 1970г. началось строительство Матримандира, , я понял, что это то, что нужно, и я больше ничем не занимался кроме строительства в течение 20 лет. Она подготавливала нас.

Джанака: Мать встречалась с группой из Аспирэйшен довольно регулярно, и это помогало. Первый раз, когда я пришел к Матери, она ответила на несколько вопросов и затем  взглянула на каждого из нас, по очереди на одного за другим. Это на нас сильно подействовало и после этого все смолкли. Когда концентрация закончилась, она сказала, что это была очень шумная тишина!

 Франсуа: Я думаю, она любила французскую группу, даже при том, что мы совсем не соответствовали тому, что  ожидал от нас Ашрам.

Джанака: Матери нравилась искренность. Если вы были искренними, то всё было в порядке.

Франсуа: Несмотря на все физические трудности, это было хорошее время. Самое лучшее.

Жерар: Тогда всё было по-другому. Ничто не исходило от ума, благодаря Матери всё происходило больше на интуитивном уровне.  Затем всё изменилось. Мы перешли от очень простой жизни к очень сложным организационным структурам. Я не думаю, что что-то потеряно: мы находимся на пути к чему-то ещё. Тогда это походило на волшебство, но волшебство Ауровиля всё еще здесь. Вот почему я остался. Волшебство всё еще здесь, Мать и Шри Ауробиндо продолжают работать и ведут за собой.

Из интервью с Аланом